Перевод статьи “I am a 91-year-old bodybuilder” в The Guardian.

Мне 91 и я занимаюсь бодибилдингом

Мы с моим личным тренером всегда спорим, над какой частью моего тела нужно больше работать. Мне не нравится пресс — у меня он похож на останки маленькой запаски — а она говорит, что у меня ужасная задница, ведь она такая плоская. С чем мы оба согласны, так это с тем, что тело можно перестроить независимо от того, сколько тебе лет.

Я рос очень болезненным ребенком. С шести лет меня мучили постоянные головные боли и хронический тонзиллит. Я стал бледным, вялым и медленно рос. Помню, как-то раз я заметил, что мой лучший друг, который был на год меня младше, был чуть выше меня, и очень расстроился.

В 13 лет мне удалили гланды, и по мере того, как улучшалось здоровье, все менялось. Я вытянулся и вдруг стал полон энергии. Я вспомнил себя хилым, болезненным мальчиком и поклялся никогда снова не быть таким. Стал заниматься боксом, греблей и регби. Главным для меня теперь было оставаться сильным и бодрым.

После школы я выучился на зубного, но спорт оставался важным хобби. Только раз я распустился: когда мне перевалило за сорок, перенял у жены сидячий образ жизни. Мы проводили много времени ничего не делая. Неудивительно, что у меня подскочило давление, а однажды я почувствовал в ногах сильную боль, обнаружив на икрах темные узоры варикозных вен. Это было первое прикосновение старости, и оно мне не понравилось. Я сразу же вернулся к гребле, чтобы сохранить здоровье.

Жизнь продолжалась. Мы с женой развелись. В 60 лет я открыл для себя соревнования по гребле для пожилых и стал участвовать в них по всему миру, в итоге завоевав 36 золотых медалей. Не сказать, чтобы я был особенно талантливым спортсменом, но я всегда очень старался. Когда мне было 75, многие друзья стали умирать. Вокруг люди старели, а я только собирался на пенсию. До 82 лет я продолжал заниматься греблей и выпускал рассылку для дантистов.

В 85 у меня случился кризис. Как-то раз я посмотрел на себя в зеркало и увидел там старика. Лишний вес, ужасная осанка, а там, где раньше были мышцы, теперь свисала кожа. Я выглядел как старая развалина. Я начал обдумывать тот факт, что, скорее всего, скоро умру. Я знал, что мне полагалось притормозить, но я тщеславен. Я соскучился по своему старому телу и хотел прогуливаться по пляжу, вызывая восторженные взгляды.

Я уже занимался греблей шесть раз в неделю и подумал: ничего страшного, если я стану чуть сильнее напрягаться, чтобы восстановить мышцы. Так что, когда мне уже было далеко за 80, я вступил в клуб по бодибилдингу.

Для тех, кому за 80, не было ни одного пособия, так что это был эксперимент. Подъем тяжестей и белковые коктейли изменили мое тело. Оно стало шире, больше похоже на букву V, а плечи и бицепсы приобрели форму. Мне стали говорить, что я сильно помолодел, а мое новое мускулистое тело притягивало много восторженных женских взглядов.

Все, чему я учился, должно было помочь моему телу справиться со старением. Я стал заниматься дзюдо, чтобы научиться правильно падать. У меня улучшилось кровообращение и осанка, и я слышал, что, возможно, большее количество мышечной массы сможет защитить мой мозг от болезни Альцгеймера. Я перестал думать о смерти. Приблизившись к 90 годам, я сконцентрировался на том, чтобы вернуть свое тело.

В 2008 году я записался на свои первые соревнования. Я нервничал, но несмотря на то, что я был старше всех остальных участников лет на 20, все хорошо ко мне относились. Я получил очков больше, чем все женщины-участницы и многие мужчины. Затем, на соревнованиях в Германии в прошлом году я победил, получив больше очков, чем любой участник во всех возрастных категориях, сделав 57 отжиманий на брусьях, 61 подтягивание, 50 отжиманий и 48 подъемов туловища, потратив на каждое упражнение 45 секунд. Я старше 70 лет, поэтому мне разрешили послабления — например, отжиматься на коленях — но я доказал, что справлюсь и так.

Я не гонюсь за молодостью. Я гонюсь за здоровьем. Людям запудрили мозги, чтобы они думали, будто после 65 тебе конец. Нам говорят, что старость — это состояние постоянного упадка, и что мы должны перестать работать, остановиться и приготовиться умереть. Я не согласен. По мне, так 65-летний еще молод. В этом году мне будет 92. Это пугающая перспектива: закон средних чисел работает против меня и, конечно, однажды что-нибудь случится и прийдет конец. Но пока этот день не наступил, я собираюсь и дальше работать над прессом.